У правительства есть традиция – каждую весну оно расписывается в несоблюдении собственных правил. Год за годом по настоянию Минфина оно устанавливает единую для госкомпаний норму дивидендов – половина прибыли по МСФО. И год за годом крупнейшие плательщики дивидендов, например «Газпром» и «Транснефть», добиваются для себя исключений. Поводы разные – огромные инвестпрограммы, юридические нормы, социо-гео-политико-спортивно-культурная миссия. Инструмент же один – возможность попросить защиты у Владимира Путина.

Но Минфин «знамен не меняет» и продолжает требовать бюджетную половину. В этом году бюджет рискует недополучить 204 млрд руб., предупредил премьера министр финансов Антон Силуанов, – больше половины суммы, закрепленной в законе о бюджете.

Для федерального бюджета (пусть даже год завершится с профицитом вместо запланированного дефицита) это большие деньги. На здравоохранение, например, он тратит всего вдвое больше. Примерно столько экономит бюджет, лишив работающих пенсионеров права на индексацию пенсий. И это больше, чем дал бы регионам налог с продаж, введение которого обсуждают власти (при ставке 2,2%).

Но дело не только в деньгах. Минфин считает пониженные дивиденды бюджетной субсидией, которая дает госкомпаниям необоснованное преимущество перед частными. Изъятие в бюджет большей части прибыли нефтегазовых госкомпаний стало бы инструментом изменения сырьевой модели экономики, считают и эксперты НИУ ВШЭ.

Повышение дивидендов пошло бы на пользу госкомпаниям – им пришлось бы больше думать об эффективности, считают в Минфине. А если и после снижения издержек миссия остается невыполнимой, то государство должно искать другой способ реализовать проект или по-другому оказывать поддержку госкомпаниям, не разрушая дивидендное правило.

Но для госкомпаний эффективность и конкуренция не главное. Это частному бизнесу нужно выглядеть привлекательным в глазах инвесторов, для госкомпаний же главное – нравиться Путину. Поэтому стоило президенту попросить Игоря Сечина увеличить дивиденды «Роснефти» до 50%, как это сразу произошло. Сколько из них, впрочем, будет доставаться бюджету, неизвестно – часть оседает в «Роснефтегазе», совет директоров которого возглавляет тот же Сечин.

Разрушить эту модель раз и навсегда можно только одним способом: государство должно стать акционером, а не начальником райкома, который дает указание предприятию. Путин должен отказаться от ручного управления госкомпаниями, а их руководство – лишиться возможности добиваться своего, используя близость к нему. Деньги госкомпаний государство должно перестать использовать как еще один бюджет для решения социо-гео-политико-спортивно-культурных задач.

Освободившись от необходимости нести непосильное бремя, госкомпании лишатся и возможности оправдывать свою неэффективность. А людей с бюрократической логикой в госкомпаниях сменят люди с бизнес-логикой, для которых дело важнее верности. Разумеется, это утопия – для этого должна измениться вся система госуправления и госкапитализма в России. Поэтому шансы Минфина на победу невелики. И чем больше денег в бюджете, тем эти шансы меньше – не так накладно платить за неэффективность близких и верных власти.